Сегодня жители Арзамаса не имеют проблем с подачей воды, и мало кто, наверняка, задумывался о том, что так было не всегда. Традиционно арзамассцы брали воду из р. Теша, протекающей неподалеку, а также из колодцев и прудов, организованных в черте города и за ней. Однако речные воды оказывались слишком жесткими, от кожевенных и овчинных заводов в воде присутствовала известь, да в таких количествах, что при купании волосы становились грязными, и их с трудом можно было расчесать. Колодцы нижней части города имели болотное происхождение, поэтому их воды отличались специфическим запахом, Сальниковские (ныне Гайдаровские) пруды в верхней части города пополнялись исключительно весенними и дождевыми водами с городских улиц и приусадебных участков. В связи с этим вода в них была шоколадного окраса с ярко выраженным тухлым запахом. Более-менее чистую воду можно было добыть из Рамзайских колодцев и на Горячем пруду. Однако они находились за городом и имели малую наполняемость водой, вследствие чего стоимость воды становилась слишком высока. К примеру, на Рамзае она достигала 2 копеек за ведро.
По крутому глинистому спуску лесная тропа ныряет на дно огромного оврага, где сумрачно и прохладно. Зимой ли, летом ли – окружающий пейзаж дополняют вереницы людей с флягами, бидонами: одни спускаются к воде, другие, отягощенные желанной ношей, взбираются наверх. Так можно описать весьма привычное дело для жителей города, которые мучились из года в год, добывая чистую воду. Именно поэтому, достаточно давно в городе зародилась такая профессия, как водонос. Работа была трудоёмкой, платили немного, но такие люди в Арзамасе ценились и были жизненно необходимы. Всю тяжесть труда смог наиболее точно описать русский живописец В.Г. Перов в картине «Тройка». По одной из версий, сюжет картины была навеян Перову, когда тот гостил в Арзамасе.
Подобные проблемы города не могли быть не отражены в воспоминаниях людей, оказавшихся в Арзамасе. К примеру, в 1768 году в городе побывал известный русский ученый естествоиспытатель П.С. Паллас. В своем труде «Путешествие по разным провинциям Российского государства» Петер-Симон отмечал, что дорога к Арзамасу лежит через деревню – Выездное, отделяемое рекой Тёшей, сам же город, помимо купцов, зажиточных людей и ремесленников, густо населен мыльниками, кожевниками, красильщиками, сапожниками. Замечает автор весьма интересное обстоятельство: «Всякий сор и грязь кожевенных и мыльных заводов сбрасывается в мимотекущую реку Тешу, не помышляя о том, что за неимением хороших колодязей (колодцов) черпают воду из нее, и еще из малой речки Шамки, которая, прорезав город впала в Тешу».
Свое впечатление оставил русский писатель и драматург Максим Горький, который был сослан в Арзамас в мае 1902 года: «Город Арзамас чуть ли не со времени Ивана Грозного пил воду из прудов, где летом плавали трупы утопших крыс, кошек, кур, собак, а зимою, подо льдом, вода протухала, приобретая тошнотворный запах», – рассказывает писатель в своих воспоминаниях. М. Горький сообщает о том, что жители города пьют рыжую жижицу из оврага Сорока, которая прескверно пахнет и «даже на глаз представляет собой бульон с микробами».
Подобная тяжелая обстановка губительно сказывалась не только на здоровье городских жителей, но и сдерживала развитие промышленного потенциала. В Арзамасе долгое время не было возможности строительства заводов и фабрик, поскольку их функционирование основывается на огромном потреблении воды, которой в ближайшей черте города не было. Чтобы нормально вести хозяйство и заниматься ремеслами Арзамасу была необходима качественная вода, причем в достаточном количестве.
Мысль о сооружении водовода в Арзамасе появилась ещё во второй половине XIX века. Принадлежала эта идея местному помещику с. Красное – Николаю Яковлевичу Стобеусу. В одной версте от села Красное протекала Тёша, однако, сельчане жаловались на то, что вода в ней была кисловато-горькая на вкус. Помимо этого, вокруг села были два небольших озера – «Черное» и «Маслиха», также оказавшихся непригодными для питья. Всего в Красном было 105 колодцев, но вода в них была желтоватой на цвет, а на вкус кисловатой.
Поэтому в 1849 году Николай Яковлевич предпринимает попытку исследования за свой счет Рамзайских источников. Согласовав действия с городским магистратом, выяснилось, что члены администрации сочли мысль Стобеуса за «барскую прихоть». Они оперировали тем, что беднота привыкла к такой воде, а именитым гражданам вода и так доступна, к тому же расходы, которые потребуются на строительство водопровода слишком большие. Городской магистрат предложил Н.Я. Стобеусу внести свой первоначальный капитал, да такой, «чтобы проценты с него можно было на вечные времена содержать имеющий быть выстроенным им городской водопровод». Не сумев добиться от администрации финансирования водовода, благая идея Стобеуса была отложена на неопределенное время. По его внутри села было вырыто ещё шесть прудов.
В 80-х годах дело помещика вновь возобновилось. Продолжил его И.И. Потехин, который в 1889 году начал исследование грунтовых вод вблизи города – Горячего пруда и Рамзая за свои личные средства. Столкнувшись с той же проблемой, Потехин был вынужден отступить. Одной из ключевых проблем по благоустройству было финансирование, а также непонятное противодействие устройству водопровода местных властей. Для того чтобы вода в домах арзамасцев была, нужен был человек, который бы не отступился перед трудностями, горел идеей и был стойким в своем желании помочь людям. Арзамасу повезло, таким человеком стал протоиерей Федор Иванович Владимирский.